5 июля, дополнение к вчерашнему письму

И да, к вопросу взаимосвязей.
До первой личности я не могу дотянуться совсем, только через вторую, через то, что помнит мой подросток. А он совсем не хочет вспоминать тот период безумия и одновременной апатии.
С ним же у меня связь напрямую, он участвует почти во всех делах, которыми я занят.
Но в некоторых участвует очень своеобразно.
Все то время, пока я писал тебе вчерашнее письмо, я видел одну и ту же картину, почти навязчиво:
он, заплаканный и взъерошенный, сидит, чуть раскачиваясь, зажав ладони подмышками и повторяет раз за разом: "Ты оставил меня тут сидеть с твоим мертвым телом."
Я не могу отделаться от этой мысли. И думаю, что тут дело не только во мне и моем подростке. Внутри меня все напрягается от этих слов, и это не чувство вины. Это ярость и горечь, и одновременно - нащупывание в очень темной комнате какого-то очень знакомого предмета, который я вот-вот узнаю.
Потому что я сам мог бы это сказать - если бы считал, что могу, и если бы было кому.