23 июня 2014

Прошлой осенью я вдруг взялся рассказывать Т., каков на само деле был мой выход из затяжного ступора.
Что по сути вопрос стоял только одним образом: собираюсь я тут жить дальше или нет. Если нет - то давно пора заканчивать, но если да - то жить уже, а не ставить себе ограничители на каждом шагу.
Потому что очень долго, действительно очень долго у меня здесь практически отсутствовала концепция "я хочу". Ничего и никогда мне - мне одному - не хотелось до такой степени, чтобы действительно на этом настаивать. Во-первых - ну что такого я могу хотеть для себя. Немного покоя, немного тишины, немного изоляции - все, я счастлив, ну, во всяком случае - выживу. Тишину и изоляцию я всегда мог трансформировать в то, что меня насыщало.
И одновременно было, конечно, во-вторых. Я старался не желать. Потому что если желать, то действительно того, чего хочешь. А хотелось прежде всего домой. Очень много лет хотелось прежде всего домой. Все остальные желания были так или иначе связаны с проекцией дома сюда.
Желание домой отпадало сразу, это можно было сделать только методом потери тела, и тогда "домой" превращалось в "домой ли?"
А вот проекция сюда дома.
Знаешь, это очень интересный момент. То, как я менял по мелочам "то же самое" на "аналогичного качества и удобства". Я даже нашел здесь способ одеваться так, чтобы не мучаться каждую минуту от того, насколько это не то. То есть понятно, что не то, но жить можно.
Но после того, как я решил, что, пожалуй, все-таки буду жить, и, пожалуй, все-таки чего-то да хочу, вектор чисто бытовых мелочей не очень сместился. В быту мне нужно совсем не много, и, скажем, возможность лишний раз съездить к морю я ценю больше, чем обед в ресторане, а к техническим новинкам я и вовсе равнодушен.
А тут у нас началась эпопея с жильем. Всегда это была болезненная тема, очень долго, действительно долго, я жил где получится - и не жаловался, потому что, прежде всего - да какая разница, думал я, если это не дом.
А тут мы пожили в высоких потолках, в больших пространствах - и, кажется, я затосковал. Не по дому, нет, где я тут возьму Белый в личное пользование, да еще и без последствий, Наполеон из меня не получится никогда, я думаю. И вообще любой вид узурпаторства. Но я попробовал свое "хочу" относительно жилья - и понял, что оно есть. Что мне не все равно, где жить и что видеть из окна.
И я самым неосторожным образом взялся разворачивать это мое "хочу".
И вот тут выяснились чрезвычайно неприятные вещи. В здешней форме я совершенно не умею хотеть. Не умею настаивать на своем. Моя позиция всегда была такова: если я чего-то хочу, то дальнейших вариантов два: либо я могу это получить в обозримом будущем, скажем, до недели, либо ну и ладно. Это "ну и ладно" избавляло от множества вопросов вроде "а почему я не могу этого получить?" или "что со мной не так, что я не могу быстро получить желаемое?"
Потому что я тщательно избегал вопросов вроде "что со мной не так". Я хорошо понимал, что если я начну их себе задавать, я окажусь понятно где очень быстро. Я был еще очень далеко от самого себя, чтобы спокойно задавать себе такие вопросы. Я и сейчас не близко, и мое "хочу", которое я не могу исполнить ни сию секунду, ни в ближайшие месяцы, приводит меня в состояние ярости и отчаянья. Если учитывать, что я весь предыдущий год снимал блоки на эмоции, можешь себе представить уровень этой ярости и отчаянья.
У меня нет опыта желать и не получать что-либо долгое время. Сам недоумеваю, когда это пишу - я никогда над этим не задумывался. Как поступают люди, которые очень хотят и не получают? Отказываются от желания? Исполняют его последовательно? Уменьшают требования - синица в руках лучше журавля в небе?
Так просто было ничего не хотеть - я бы даже сказал, гораздо проще было сохранять связь с собой же, пока ничего не хочешь. Сохранять связь с собой, хотеть и не получать желаемого - это совершенно новое для меня ощущение. Сказать, что я разобран и у меня все валится из рук значило бы погрешить против истины - нет, не валится. Но давно я не тратил на это таких усилий, да. Может быть, еще никогда здесь не тратил.